Ясон приходит к царю Пелию - Огромный мир культуры и творчества

Ясон приходит к царю Пелию

  • |
  • |
  • Дата публикации : 31 июля 2021

В эти самые дни старый пастух Ферсандр, житель одного прибрежного селения в Фессалии, кочевал вместе со своим стадом по склону великой горы Пелион. Каждый день он гнал своих коз все выше да выше в горы, а к ночи разводил костер где-нибудь под каменистым уступом, доставал из мешка горсть сушеных фиг и пресную лепешку, ужинал, запивая пищу чистой водой, и ложился спать до утра.

Однажды он проснулся на рассвете, так как его разбудило цоканье копыт по кремнистой тропе.

«Странно! — подумал Ферсандр — Откуда бы здесь в горах мог взяться всадник?»

Однако топот все приближался, потом послышались голоса. Кто-то ехал по дороге за кустами, обогнул каменистый уступ и наконец остановился чуть-чуть пониже Ферсандра.

— Ну что же, отец? — услышал пастух слова, сказанные молодым, звонким голосом. — Вот большой камень, вот и перекресток. Настало время разлуки. Поведай мне то, что хотел сказать, и отпусти меня с миром. Боюсь одного: не подслушал бы кто-нибудь прежде времени твоей тайны.

— Не тревожься, сын мой, — ответил другой голос, глухой и хриплый, и Ферсандр вздрогнул, услышав его. — Никто не видит нас. Здесь только стадо коз бродит по склону да, наверное, где-нибудь спит пастух: я чую запах потухшего костра. Но что нам до этого? Сядь на обломок скалы, и я лягу перед тобой: старые мои копыта устали…

Старый Ферсандр был любопытен, как мальчик; к тому же он любил в долгие зимние вечера рассказывать легковерным односельчанам всякие небылицы про то, что случается видеть летом в лесу.

Осторожно, стараясь не нашуметь, он подтянулся на локтях по каменной плите и через ее край заглянул вниз на дорогу. «Зевс-вседержитель!» — прошептали тотчас его губы.

Под старым дубом на огромном валуне сидел юноша лет двадцати, не более. Мужественное лицо его было прекрасно. Золотистые кудри, подхваченные узкой тесьмой, не закрывали высокого лба. В руках он держал охотничий дротик, на ногах были запыленные пестрые сандалии, сплетенные из белых и коричневых ремешков, а через плечо накинута мягкая и яркая шкура барса. Он сидел, улыбаясь, положив ногу на ногу; прямо же против него на траве, подогнув под себя передние ноги, как это делают утомленные долгим путем кони, лежал огромный белый, как серебро, кентавр.

Мощная спина человека-лошади была смочена утренней росой, длинная волнистая грива спускалась на траву. По густой седой бороде, по белым как снег волосам можно было видеть, как стар кентавр, — только брови темнели у него над черными мудрыми и добрыми глазами. Он лежал спокойно и с любовью глядел на юношу, а тот ласково перебирал рукой пряди его длинной серебряной бороды.

— Ну что же, отец? — сказал наконец юноша. — Что хотел ты поведать мне?

Кентавр помолчал несколько мгновений.

— О Ясон, сынок! — промолвил он затем, и эхо подхватило отголоски его речи. — Настал день, которого я давно боялся. Но он не мог не прийти. Ты должен узнать все. Ты должен узнать, кто ты таков и что тебе надо теперь делать…

Так вот, Ясон. Недалеко отсюда, на берегу моря, стоит богатый город Иолк. Много лет назад построил его тут мудрый Кретей, брат орхоменского царя Афаманта. Боги благословили его дела. Город вырос и расцвел, и Кретей, умирая, вручил власть над ним своему сыну Эсону. Эсон должен был царить в Иолке по праву и закону. Но случилось, так, что пасынок Кретея, Пелий, восстал против своего брата, свергнул его с престола, отнял у него власть и сам стал царить над Иолком.

Несчастный же Эсон, скрываясь от злобного брата, поселился на окраине города, приняв другое имя, и до сих пор живет там в нищете и неизвестности. Ты слышишь, сын мой?

— Я слышу все, отец! — сказал Ясон. — Прости мое невежество: это тот Афамант, сына которого унес за море золотой овен?

— Тот самый, Ясон. Что скажешь ты на это?

— Я думаю, отец! Но я никак не пойму, зачем мне знать о несчастье Эсона?

Тогда кентавр положил тяжелую руку на плечо юноши:

— Клянусь моим бессмертием, Ясон, ибо ты знаешь, что я бессмертен! Тебе надо услышать об этом. Так слушай же!

Спустя немного лет у Эсона родился сын. Эсон побоялся растить мальчика у себя в Иолке: он думал, что жестокий Пелий может убить его. Он распустил слух, будто ребенок умер, едва родившись. Он даже справил по нем пышные поминки. Когда же стемнело, он запеленал мальчика в белое» полотно, взял его на руки и понес в лесистые ущелья горы Пелион. Он знал, что там обитает старый кентавр Хирон, друг всех обиженных. И вот он принес сына к Хирону.

— И добрый, мудрый Хирон взял от него мальчишку? — улыбнувшись, спросил юноша.

— Да, он взял этого мальчика, — отвечал кентавр. — Он взял его в свою пещеру и вырастил и воспитал среди других кентавров — и полюбил его, как родного… И — слушай меня хорошенько — по просьбе отца он назвал своего воспитанника Ясоном…

Кентавр еще не успел договорить, как юноша спрыгнул с камня. Глаза его засверкали, лицо побледнело.

— Отец мой! Возможно ли? Это был я? — вскричал он. — Значит, я сын Эсона? Отец мой… Теперь я вижу, что мне надо делать. Я должен идти в Иолк сейчас же, немедленно. Я должен предстать перед Пелием… Я должен вернуть отцу его царство!..

При этих словах старый кентавр с шумом поднялся на ноги. Испуганный Ферсандр отпрянул назад и притаился в кустах. Когда же наконец он осмелился вновь глянуть на дорогу, на ней уже никого не было.

Тогда хитрый пастух неторопливо пошел было в глубь леса. Но, отойдя немного, он вдруг остановился, оперся на посох и взял в руки свою редкую бороду. Прищурив глаза, шевеля беззубым ртом, он долго стоял так, совершенно неподвижно. Он размышлял о чем-то. Наконец глаза его открылись.

— Ноги юноши легче, чем ноги старца! — усмехнувшись, сказал он. — Но старец знает ближнюю дорогу в Иолк, а юноша нет. Значит, старец первым войдет во дворец Пелия и расскажет ему про все, что видел и слышал. И как знать, может быть, тогда Пелий сделает его пастухом царского стада… Думаю — сделает!..

Он осмотрел своих коз, разбудил мальчугана-подпаска, сказал, что вернется лишь завтра к вечеру, велел остерегаться волков и змей и ушел извилистой каменистой тропою через гору…

В тот же день, в полуденное время, дряхлая старуха-нищенка сидела на берегу быстрой горной реки, текущей вниз со склонов Пелиона. Солнце пекло, мухи кружились над ней, а по дороге никто не шел. Сама же старуха, без помощи, боялась идти вброд через бурную речку.

Наконец неподалеку зашуршали кусты, и из них вышел на берег старый пастух с длинным посохом в руке, с кожаным мешком за плечами. Едва выйдя на дорогу, зорко оглядел ее в обе стороны из-под руки и усмехнулся.

— Здравствуй, старая! — крикнул он нищей. — Давно ты сидишь тут? Скажи, не проходил ли через этот брод юноша, прекрасный, как бог Гермес, в пестрых сандалиях и в барсовой шкуре, перекинутой на одно плечо?

Нет? Хорошо. Но все же мне надо торопиться. — И он стал спускаться к воде.

— Помедли, пастырь! — заговорила вслед ему старуха, кряхтя и стараясь встать. — Не уходи один. Ты крепче меня, у тебя посох. Помоги мне перебраться через поток…

Но пастух даже не замедлил шага.

— Куда тебе спешить? — насмешливо крикнул он. — Сиди спокойно, мать наших бабушек. Наверное, и без того скоро вещая Атропа обрежет нить твоей старой жизни. Мне некогда возиться с тобой. Я тороплюсь!

Он перешел реку и скрылся за скалами на том берегу, а старуха, погрозив ему вслед тощим кулаком, бормоча что-то себе под нос, снова уселась на камнях.

На этот раз ей пришлось ждать не так уже долго. Легкие шаги послышались за ее спиной, и из-за поворота дороги вышел юноша. Наверное, он шел издалека: дорожная пыль покрывала его ноги до колен, на лбу блестели капельки пота. Но глаза его сияли по-юношески радостно, и, опускаясь с речного берега к броду, он звонко напевал.

Увидев его, старая нищенка снова начала подниматься с камня.

— Здравствуй, матушка! — крикнул юноша, как только заметил ее.- Что делаешь ты тут одна, среди пустыни?.. Да будет благословен твой путь!

— О юноша-герой! — заплакала старуха, прикрыв глаза ладонью и глядя на него против солнца. — О юноша-герой! Я не смею утруждать тебя просьбой. Но я так стара, а поток этот такой бурный. Никто не хочет перевести меня на тот берег… Помоги мне, и благие боги дадут тебе то, что ты ищешь!..

Тогда юноша, не говоря ни слова, сошел с дороги. Бережно и ласково поднял он могучими руками слабое старое тело, прижал его к себе, как ребенка, и, перенеся через реку, осторожно опустил на землю. Только выходя уже из буйных струй, он на миг остановился и вскрикнул сердито: бурливая река внезапно сорвала пеструю сандалию с его левой ноги и в одно мгновение увлекла ее в свои пенные струи.

Однако делать было нечего. Молодость не унывает от таких ничтожных огорчений. Обутый лишь на одну ногу, путник двинулся дальше. Немного спустя он увидел седого пастуха, печально сидящего на краю дороги. Согнувшись, пастух морщился, держась рукой за правую стопу.

— Что с тобою, старый человек? — окликнул его юный, проходя мимо. — Что тебя печалит? Скажи, может быть, я помогу тебе?

Но старик, вместо ответа, сердито отвернулся. Он ничего не сказал прохожему: помочь ему было нельзя. Острый шип глубоко вонзился в его пятку. Он не мог идти быстро. Он не мог выполнить того, что ему хотелось сделать. С досадой и гневом глядел он теперь, как все уменьшается вдали на дороге стройная фигура юноши, покрытого шкурой барса, юноши, обогнавшего его на пути в Иолк. Но ни молодой, ни старый не знали одного: нищая старуха, сидевшая у реки, все еще смотрела на них издали. Только она стала теперь молодой и стройной девушкой. На голове ее блестел медный шлем, в руке колебалось легкое копье. И, ослепленная солнцем, у нее на плече сидела сова, ибо эта девушка была богиней мудрости Афиной.

14

Warning: Undefined variable $aria_req in /home/users/m/maiglon/domains/ccgworld.ru/wp-content/themes/twccgworld/comments.php on line 64

Warning: Undefined variable $aria_req in /home/users/m/maiglon/domains/ccgworld.ru/wp-content/themes/twccgworld/comments.php on line 66

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*